В последнее время мы все чаще стали обращаться к вопросу о нашей национальной идее. Ее востребованность важнее даже наметившегося экономического роста, ибо знаменует собой новое пробуждение нашего национального самосознания. Она укажет нам новые приоритеты и цели, без коих мы обречены оставаться толпой. Причем, только в случае духовности этой идеи мы с вами вновь превратимся в народ.
Но мы не сможем ее сформулировать до той поры, пока не будет сформировано наше национальное мировоззрение, то есть то, где сможем искать и находить ответы на извечные вопросы о соотношении между рациональным и иррациональным, разумом и душой. А это задача, посильная лишь мессии. Но у нашего народа нет далее времени ждать его пришествия, а у нашего поколения - иного выбора, как сформулировать его самому. Иначе продолжающийся исход с исторической Родины обернется бесславным концом многовековой истории нашего народа.
Мы не ошибемся сильно, если, перефразировав классика, скажем, что все счастливые народы похожи друг на друга, а каждый несчастный народ – несчастлив по-своему. Но и несчастные народы связует то, что в своих бедах они винят окружающий мир, либо «еврейский заговор», реже своих правителей, в то время как истинную причину им следовало бы искать в себе и только в себе.
Увы, это в полной мере относится и к нашему народу, испившему горькую чашу своего пребывания в плену иллюзий о своей мессианской роли в судьбе человечества. Такое ошибочное позиционирование давно уже является одной из характерных черт нашего менталитета. В свою очередь, в виде карстового слоя неверия в закон и справедливость отложились на нем многовековое иноверное иго и Геноцид. Исторически короткий советский период успел лишь слегка зацепить сознание нашего народа, оставив на нем едва заметный шрам коммунистического менталитета, чем собственно и объясняется та легкость, с которой воцарилась Третья республика. Но и она пока еще не проявила себя на идеологическом поприще. Стоящие у ее горнила, не мудрствуя лукаво, предложили народу свое примитивное и извращенное восприятие демократии и рынка: хочешь большего – вертись, не хочешь вертеться – довольствуйся тем, что имеешь.
И здесь перед нами встает извечный вопрос. Что делать?
В первую очередь сформулировать национальное мировоззрение.
В нем должно быть заключено содержание нашего с вами духовного мира. Однако он не в состоянии полностью отразить в себе мир наших реалий. Компенсируя это, мы дополняем его догадками, фантазиями, ошибками и многим другим. В том числе и нашими предположениями о непреходящем значении Арарата, а значит и нас - армян в возрождении мировой цивилизации и о нашей роли в становлении христианства, да и чего же мелочиться, всей мировой культуры в целом.
Однако пора нам прозреть, и с высоты своей тысячелетней истории, наконец, увидеть, что идея избранности пока еще не облагодетельствовала ни один народ. Евреи положили на ее алтарь свою государственность, немцы – семь миллионов жизней, а американцы – зарождающуюся ненависть всего остального мира. Подобная идея может быть плодотворной лишь тогда, когда будет служить не кривым зеркалом для национального самолюбования, а вечным двигателем нравственного, духовного и физического совершенствования нации. Ибо избранность свыше, если она, конечно, существует, не может быть сродни почетному званию. Это означает быть призванным на служение делу стать достойным примером другим нациям и народам. При этом идея избранности никак не может вытекать из всего лишь одного из многих тысяч эпизодов Ветхого завета. О ней можно будет говорить лишь в случае гармонии нашего физического бытия с общечеловеческими идеалами морали и нравственности.
В то же время наше национальное мировоззрение должно быть духовным нечто, объединяющим в себе наше национальное сознание и самосознание. Им должно стать и наше знание окружающей действительности, и осознание, как этого знания, так и себя как нации и народа. В конечном итоге, наше национальное мировоззрение будет ни чем иным, как, тем, каким мы – армяне видим окружающий нас мир, и какое свое место мы видим в этом мире.
А он – этот мир более чем рационален. Он продолжает быть ареной столкновений интересов людей, народов и цивилизаций. Он изменился лишь настолько, что бы преуспевшие в накоплении богатства не уничтожали бы своих менее удачливых визави, а в какой то степени помогали бы их выживанию. Мы обязаны позабыв о своих обидах на «неблагодарный» мир и, памятуя о наших разбитых в кровь амбициях, бороться за свое место под солнцем всеми доступными для этого средствами, ибо это - «пир хищников», и наша задача не быть там, в роли дичи. Либо, можем, сознательно отказавшись от материальных благ, достигнутых за счет чужих потерь, жить богатой духовной жизнью нации дервишей.
Либо – либо. Третьего не дано.
Что же касается нашей национальной идеи, то, опираясь на выбранное нами национальное мировоззрение, она должна определить наши основные национальные приоритеты и цели. При этом было бы исключительно ценно, если бы она смогла привнести собой нечто принципиально новое и важное также и в общечеловеческом, планетарном масштабе. Примером в этом для нас могли бы служить французская национальная идея, подарившая миру возведенную в ранг национальной доктрины идею свободной страны свободных граждан, и американская – сотворившая идею страны равных возможностей.
Символичным для нас должно являться то, что и та и другая рождались в не самые лучшие для этих народов времена. Есть все основания полагать, что ныне час истины пробил и для нашего народа. Ибо, сегодня наше государство сродни затерянному в океане большому ковчегу. Среди команды нет согласия, она гребет в разные стороны, ковчег топчется на месте, а среди нас - пассажиров зреет паника. Правда, на борту есть и такие, кто способен, покинув ковчег, доплыть до цели самостоятельно. Но они на том берегу чужие, и их там не ждут. Единственный наш шанс – это объединиться и грести в одну сторону. Не важно в какую, ибо и у океана есть берега, и мы до них обязательно доплывем. Хотя, если проложим верный курс – доплывем быстрее.
Итак, наша национальная идея должна обеспечить нам выживание, причем выживание коллективное. Ибо если для каждого из нас бегство – это выход, то для страны в целом это очевидный тупик. При этом термин «выживание» не должен восприниматься дословно, буквально механически. Под выживанием подразумевается отнюдь не способность нашего народа обеспечивать реализацию лишь минимально необходимых функциональных потребностей. Не для того он прошел все круги ада, что бы быть достойным такой унизительной цели. Такая цель даже не заслуживает того, что бы решать ее сообща, ибо многие из нас достойны большего и способны достичь его на чужбине. И не имеем мы морального права требовать у них жертвовать своим будущим во имя агонизирующей нации. Но, во имя выздоравливающей нравственно и физически - имеем и будем. Именно поэтому идея выживания, применительно к нашему народу, должна заключаться в его способности сохранять лицо в жесткой конкуренции с наиболее благополучными народами и нациями.
В души многих может закрасться сомнение: а сможем ли? Не сомневайтесь, сможем! Не зря же руководители США и Франции при каждом удобном случае поют дифирамбы проживающим там нашим землякам. Если можем там, то сможем и у себя. Если не сможем – повинно будет в том только лишь наше государство. И не надо кивать на отсутствие природных ресурсов, выхода к морю и горы. У граждан зажиточной Швейцарии также нет природных ресурсов и выхода к морю. Как и у нас есть только трудолюбие, горы и озеро, похожее на наш Севан. Нас отличает лишь то, что мы построили разные государства, но этого достаточно, что бы они жили хорошо, а мы - очень плохо.
Но из этого не следует, что мы должны обустроить свою жизнь по их образцу. Это нужно было делать пару веков тому назад. Если к этому мы приступим сегодня, возможно когда-нибудь и достигнем их нынешнего уровня жизни. Но за это время они уйдут далеко вперед, и нам суждено будет вечно быть в роли догоняющих.
Нужна та самая, качественно новая идея, способная помочь нам опередить время.
Такой идеей могла бы стать принципиально новая идея этнокорпорации, иначе говоря, идея преобразования нашего государства в принадлежащую нам корпорацию.
В конце концов, по своему генезису государственная собственность похожа на корпоративную. Ведь государственная собственность эта часть общенациональной собственности, которая в виду своей неделимости передана в управление государству. А общенациональная собственность в конечном итоге является собственностью существующего поколения граждан. Преобразовав государство в этнокорпорацию и, превратившись, в его совладельцев мы, наконец, избавимся от статуса налогоплательщика, веками обуславливающего унизительную для нас экономическую подчиненность государству. Тем самым мы завершим начатую Французской революцией миссию по превращению человека из поданного в гражданина как наивысшего носителя власти в стране. Ибо не может он считаться таковым до тех пор, пока еще экономически принуждаем кем-то, пусть даже государством.
Наши права на такую этнокорпорацию обеспечат политические и экономические государственные акции. Первая даст нам право избирать и быть избранным в выборные органы государственного управления, а также право на получение своей доли от государственной прибыли. Вторая - только право на эту долю.
По нашему выбору наши политические акции будут находиться в оперативном управлении той или иной политической партии. В зависимости от их количества партии получат соответствующее представительство в государственном совете и в правительстве страны (аналоги совета директоров и правления корпораций). Благодаря фондовому рынку, партии смогут постоянно отслеживать текущую свою популярность среди народа. При этом их бюджет будет формироваться за счет комиссии с дивидендов от каждой управляемой ими акции.
Что касается бюджета нашей страны, то он будет состоять из четырех функционально разных бюджетов, а именно: национального бюджета, финансирующего деятельность национального собрания, а также круг решаемых им задач; общественного бюджета, финансирующего деятельность институтов органов гражданского самоуправления и входящие в их компетенцию задачи; судебного бюджета, финансирующего деятельность судебной системы; и, наконец, бюджета этнокорпорации, финансирующего деятельность ее институтов и решаемые ими задачи.
Основными источниками его финансирования будут создаваемая национальным хозяйством новая стоимость, мероприятия по защите отечественных производителей, государственная монополия на реализацию подакцизных товаров, реализация природных ресурсов и прочих благ, имеющих естественное происхождение.
Характерной особенностью нашего этнокорпоративного государства станет его исключительная социальность и созвучность идеям справедливости, поскольку основной его обязанностью по отношению к нам будет выплата каждому из нас дивидендов, не уступающих социальному минимуму. При этом дивиденды будем получать все без исключения - как работающие, так и безработные. Это обстоятельство не поставит наших безработных сограждан перед дилеммой, что выгоднее: работать или не работать.
Для эффективной реализации этой цели каждому из нас будет открыт личный социальный счет, куда будет поступать причитающаяся нам доля от доходов этнокорпорации - наши дивиденды. В результате такой персонификации будет создана экономическая мотивация обоснованного потребления социальных благ, а возникающая при этом у нас экономическая заинтересованность в здоровом образе жизни положительно отразится на физическом состоянии нашего общества. Кроме того, оплата социальных услуг непосредственно нами, вызвав конкуренцию среди социальных институтов, положительно отразится на качестве их деятельности.
Предоставляя нам, возможность опосредованного участия в управлении государством, этнокорпорация вместе с тем решает также проблему обеспечения полной занятости. Ведь управление государством подразумевает наш труд по формированию органов власти и контроль их текущей деятельности. Платой за него будут дивиденды по государственным акциям. С одной стороны они будут являться рентой, выплачиваемой нам за право управления нашей долей общенациональной собственности, с другой - материальным вознаграждением за наше участие в управлении этнокорпорацией. При этом (в отличие от социализма) мы будем иметь, ограниченные лишь нашими возможностями, права на реализацию своей деловой или творческой активности.
Вместе с этим наше перевоплощение в собственников этнокорпорации позволит нам создать моноклассовое общество. Не уверения исследователей о постепенном исчезновении пролетариата, а предоставленная нашим пролетариям возможность стать совладельцем этнокорпорации, и, тем самым, породниться через общий хозяйственный интерес со своим традиционным антагонистом – нашим капиталистом, - поможет им «забыть» свою историческую миссию его могильщика.
Следует учесть, что величина наших доходов от этнокорпорации во многом будет зависеть от нашей же политической зрелости. Мы должны будем постоянно анализировать как сложившиеся политические и экономические реалии, так и программы политических партий с тем, чтобы, выбрав лучшую из них, предоставить власть ее создателям. От того, насколько точен был наш выбор, будет зависеть экономический успех, как самой этнокорпорации, так и нас – ее граждан-акционеров. Благодаря этому, впервые в истории общественных отношений условием принадлежности к господствующему классу становится не право, а способность распоряжаться благом.
Нам останется лишь использовать предоставляемые этнокорпорацией экономические возможности в целях своего социального и духовного развития, а также контролировать деятельность занятых в этой сфере организаций. В этом нам должны будут помочь принципиально новые по форме и содержанию исполнительные и законодательные органы, органично сочетающие в себе принципы прямой и представительской демократии. Для этого все, представляющие общественный интерес, вопросы будут подразделены на вопросы местного и общенационального ведения, а наше общество – на доступные для прямой демократии общины, как на исторической родине, так и на чужбине.
Каждая община, принимая решения по вопросам, входящим в ее компетенцию, будет поручать их исполнение нанятой с этой целью администрации. Именно нанятой, а не избранной, ибо избрание, предполагая делегирование прав, создает условия для взращивания политической олигархии. В целях взаимодействия, общинные администрации должны будут нанять администрацию района, а та, с себе подобными – администрацию области. Если вопросы местного значения будут переданы в ведение прямой демократии общин, то вопросы общенационального значения станут прерогативой представительского гражданского совета из числа областных администраторов. Подобная модель общественного устройства предоставит каждому из нас возможность ротации гражданского совета. Для этого каждому из нас достаточно будет инициировать замену администратора своей общины. И если его желание перемен будет созвучно настроению большинства общества, то эта смена, спровоцировав замену администратора района и области, сможет внести коррективы в принимаемые гражданским советом решения. В отличие от направленного сверху вниз централизованного пучка полномочий этнокорпорации, пучок полномочий гражданского общества будет демократично направлен снизу вверх. Подобный плюрализм и разноплановость в организации общества и государства являются еще одной новизной предлагаемой этнокорпоративной национальной идеи.
Но не хлебом единым жив человек. Наша национальная идея должна найти себя не только на поприще общественного и государственного строительства. Она должна отразиться и на всех остальных не менее значимых сферах нашей жизни.
Так, в духовной сфере нам должно стать свойственно стремление каждого из нас к своему постоянному нравственному самосовершенствованию. Свои взаимоотношения мы должны строить на безоговорочной вере в то, что когда Последний подсчитывающий (вне зависимости от того это Всевышний или автор Большого взрыва) будет вести свой последний подсчет, его будут интересовать не наши победы и поражения, а то, как каждый из нас вел свою игру. В этом мы вправе рассчитывать на помощь нашей церкви. Но только тогда, когда она сама пройдет нелегкий путь самоочищения от скверны и обновления. На протяжении веков она заменяла нашему народу государство и посему стала, слишком земной. Ей необходимо вновь найти дорогу к небу и стать на этом пути путеводной звездой нашего народа.
Мы должны восстановить и всемерно оберегать институт армянской семьи – основу основ нравственного здоровья нашего народа.
Особой сферой являются взаимоотношения исторической родины и диаспоры. В них должен восторжествовать принцип «одна нация – один народ». Для этого необходимо ликвидировать как правовые, так и бытовые основания различия между их жителями.
В международной сфере мы должны будем стремиться к полному и безусловному нейтралитету. Мы должны будем сознательно и твердо избегать каких-либо союзов как вокруг, так и против кого-либо. У нас не должно быть отныне ни вечных союзников, ни вечных врагов. У нас должны быть лишь вечные интересы, которые мы сможем реализовать лишь в условиях политики неприсоединения и полного нейтралитета.
Однако очевидно, что подобная политика станет, возможна лишь после урегулирования наших непростых взаимоотношений с соседями, в частности с Турцией и Азербайджаном.
Причина наших проблем с Турцией общеизвестна. Это черные страницы из прошлого наших взаимоотношений. Мы имеем право, ожидать понимающего отношения к нашей чувствительной и израненной памяти. При этом мы готовы также понимать всю сложность и трагизм преодоления Турецкой республикой рудиментов Оттоманской империи. Понимаем, что для этого нужно время. Но что нам сказать потомкам убиенных во время Геноцида, которые терпеливо ждут хотя бы извинений? Подождите?!
И все-таки, когда-нибудь наступит спокойное время для объективного взгляда на те события. Но не в политических категориях. Ибо это скорее вопросы из области морали. Просто придет новое поколение людей, не отягощенных грузом ложной солидарности с не своим прошлым, способное проявить как великодушие, так и беспристрастность. Поколение, естественным стремлением которого будет желание рационально подойти к жизни, которая впереди, взглянуть в будущее. Оно путем встреч и переговоров оставит истории тему Непоправимого и выработает совместные ценности и цели.
Что касается взаимоотношений с Азербайджаном, то наши страны должны договориться о том, что существующий статус-кво должен быть вечным. Кризис в отношениях между нашими странами должен быть разрешен в обоюдных интересах по классическому принципу поиска компромисса: чтобы одной из сторон было бы еще, а другой – уже интересно это. Свежие пока еще раны не позволяют найти такое решение сегодня. Прошлая война для многих, потерявших родных и с той и с другой стороны, стала слишком, личной. Раны их души должны зарубцеваться, ибо любое решение, принятое сегодня заставит их вновь кровоточить. Эту проблему суждено решить следующему поколению наших народов. Хотя, если и сегодня среди нас есть знающие такое Соломоново решение, то долг нынешних руководителей наших стран уступить им дорогу. Но если в качестве решения предполагается новая война, то тот же долг должен им велеть с оружием в руках защищать свои кресла от таких «героев».
По мере перехода к политике неприсоединения и полного нейтралитета мы должны будем готовы реализовать военную доктрину «весь народ - одна армия», ибо такая внешняя политика, в том числе подразумевает отказ от регулярной армии. Однако, это ни в коей мере не подорвет обороноспособность страны. Ведь к числу наших вероятных соперников относится армия, считающаяся одной из сильнейших в мире. И в случае лобового столкновения с нею мы рискуем потерять свою армию в течение очень короткого времени. Армию, обходящуюся нам так дорого в мирное время. Поскольку было бы преступлением в одночасье потерять то, что создавалось и содержалось ценою огромных лишений всего народа, необходимо отказаться от концепции регулярной армии в пользу концепции национальной гвардии.
Каждый способный держать оружие армянин, в составе группы своих соседей и под руководством своих профессиональных командиров должен, периодически, без отрыва от семьи и работы, поддерживать и развивать свои навыки владения оружием и выполнения команд. И тогда агрессору будет противостоять не регулярная армия в десятки тысяч человек, а не уступающая ему по численности полумиллионная партизанская армия. Причем, не только на фронтах, но и в любой стране, где есть армяне и какие-либо государственные учреждения агрессора. Это будет тотальная война по всему миру на его уничтожение.
В сфере культуры нам нужно будет беспощадно искоренить мещанскую эстетику. Не имея ничего общего с нашим фольклором и отрицая лучшие традиции мирового искусства, она тлетворно влияет на нас, обкрадывает нас как духовно, так и морально. Наиболее эффективным средством борьбы за сохранение нашей культурной самобытности явится популяризация среди народа лучших образцов нашего исконно отечественного и мирового искусства.
Наконец, в правовой сфере нужно будет невзирая на лица, каленым железом прививать всеобщее законопослушание. Для этого заслуженное наказание должно стать неотвратимым, суды - независимы, судьи – обеспечены, законы - справедливы, а справедливость – законна. Закон должен будет работать по принципу электрической розетки, с которой невозможно договориться.
И последнее. Мы должны будем сделать все возможное, что бы формирование нового мировоззрения и национальной идеи произошло бы эволюционным путем, не разрушая устоев общества и государства. Ибо в противном случае мы останемся на пепелище. Искусство наших реформ будет заключаться в том, что, обеспечивая перемены в порядке, мы сохраним порядок в переменах.
Но, в любом случае, единственным и надежным гарантом наших национальных интересов может стать только и только наша приверженность национальной идее. А она действительно может стать всепобеждающей материальной силой, но только лишь тогда, когда овладеет всеми нами. И если мы не свернем с избранного пути, то мы добьемся поставленной цели, ибо на этом свете гораздо больше сдавшихся, чем побежденных.

Назад